В бездонных, и поистине бесценных, хранилищах Центра документации новейшей истории Ростовской области сосредоточено огромное количество документов, проливающих свет на почти вековую летопись нашего края. Немало здесь и материалов, касающихся Верхне–Донского и Донецкого округов, куда в свое время входили Вешенская с прилегающими к ней хуторами. На наш взгляд, наиболее пристального внимания заслуживают документы, касающиеся первых лет советской власти, которые с величайшим беспристрастием рассказывают о становлении советских и партийных органов в Верхне – Донском округе, центром которой была станица Вешенская.
Вот лишь несколько из них.
"В Донской областной Комитет РКП (большевиков)
Вр. Бюро Верхне – Донского Окружного
Комитета ПКП (большевиков)
Краткий доклад
«24» февраля 1920 года ст. Вешенская
Временное бюро организовано 2-го февраля: цель организации – подготовить конференцию для избрания Окружного партийного комитета. Партийную работу в округе страшно тормозит недостаток партийных работников. Все активные работники занимают посты в Совтеских учреждениях, нет ни одного свободного партийного работника, который мог бы заниматься чисто партийной работой. При таком количестве партийных сил приходится налаживать партийную работу в Округе. За время существования бюро сделано следующее: организованы комячейки в станицах – Казанской, Шумилинской, Мигулинской, Вешенской, Боковской, Каргинской, Краснокутской, Еланской, Усть – Хоперской и Пономаревской Волости..."
(ЦДНИРО. Ф. 2783, оп. 1, д. 13, л. 6)
"Протокол №1
Первой партийной конференции 3–го района (Вешенского - Авт.) Верхне – Донского ок.
29 ноября 1920 г.
Повестка дня:
1. Задачи партийного строительства на Дону
2. Доклады с мест
3. Об организации райкома
4. Продовольственный вопрос
5. Коммунистическая партия и Советская власть
6. Выборы районных и ревизионной комиссий
7. Текущие дела."
(ЦДНИРО. Ф. 2783, оп. 1, д. 9)
И вновь речь идет о недостатке партийных кадров, агитационной литературы и пр. «…полный недостаток способных партийных работников (строки из выступления П.И. Зайцева - Авт.), которыми так беден наш Верхне – Донской округ. Надеяться на приток нужных товарищей извне нам не приходится, а потому нам необходимо повести самую энергичную работу по самовоспитанию и подготовить новые кадры способных работников из самих себя...»
...Нет нужды и далее цитировать исторические документы, пронизанные неподдельной тревогой, вызванной тяжелейшим положением экономических, политических и прочих дел в округе. Тем не менее, сохранились свидетельства того, что 3 июля 1920 года вышел первый номер Верхне–Донской окружной газеты «Верхне–Донская правда».
Известно также, что в течение года было выпущено 38 номеров газеты.
Первым редактором «Верхне – Донской правды» был Михаил Павлович Аркадьев.
В юбилейный для газеты год в фондах ЦДНИРО нами были обнаружены «Анкетные листы членов Окружкома ВКП (большевиков)», датированные 8 октября–17 ноября 1920 года. Среди них и «Учетный лист на члена окружного комитета РКП (большевиков) Верхне–Донского округа» Аркадьева Михаила Павловича, Мошкарова Михаила Петровича, Зайцева Павла Ивановича и других, чья жизнь в той или иной степени была непосредственно связана с местной прессой начала двадцатых годов. Каждый из документов – подлинник, заполненный авторами (руководителями района) собственноручно!
Аркадьев М.П. родился в 1896 году, членов партии большевиков стал 1917 году. В графе «Профессия» - стоит прочерк.
«5. Образование – неоконченное высшее.
6. Настоящая советская работа – Член президиума и секретарь.
7. Настоящая партийная работа: член Оргбюро и редактор «Верхне–Донской правды».
8. Прежняя советская работа: Уполномоченный по укреплению фронтовой ... (неразборчиво - Авт.), член Воен. Ревкома.
9. Прежняя партийная работа: Председатель лекторской коллегии при Воронежском Губкоме РКП (б).
17 ноября 1920 года».
(ЦДНИРО. Ф. 2783, оп. 1, д. 16)
Газета моментально реагировала и отражала на своих страницах положение дел в округе. В частности, «Верхне–Донская правда» (1920 г., 17 июля) напечатала статью Степана Степного «Памяти первых на Дону борцов за свободу т.т. Подтелкова и Кривошлыкова», в которой дает им весьма правдивую характеристику. «Подтелков - простой малограмотный казак Усть–Хоперской станицы, он не знал премудростей книжных, не разбирался в тонкостях политических учений, но в великий октябрьский момент 17 г. он не растерялся и сразу нашел себе место в борьбе за свободу.
…В мертвой тишине этой толпы… громко раздавались гордые предсмертные слова казака Подтелкова: «Я знаю за что умираю. Но знаете ли вы, ослепленные братья, за что убиваете нас? ... Скоро узнаете меня и мою правду, ослепленные братья, но будет поздно…»
Он не допустил к себе палача, он сам надел петлю».
Газета, выходившая в станице Вешенской – центре Верхне–Донского восстания, находящейся в окружении банд Махно, Фомина, Маруси, Шибалка, Колесникова, Рябчикова и др. не единожды печатала материалы по данной тематике. «Верхне – Донская правда» (№20, 1920 г.) опубликовала заметку «Зверства бандитов»: «4 сентября в станице Мешковской состоялись похороны тов. Пустовалова, зверски убитого бандитами в Журавке. У Пустовалова выколот глаз, распорот живот, вытащены внутренности, перерезано горло. Милиционеру хут. Ольхового Щербакову бандиты подожгли чуб, после чего отрубили голову».
Через два номера (1920 г., № 22) газета писала о бандитах следующее: «Волосы становятся дыбом при виде тех пыток, которые они творят. В слободе Свечниково они зверски убили трех мужчин и одну девушку. Одну из этих жертв они подбрасывали кверху до тех пор, пока у ней от ударов об землю не отбились внутренности»
Так писать могли лишь очень смелые сотрудники газеты! Коими они и были.
В частности, в Протоколе заседания окружного комитета партии от 14 сентября редактору газеты М. Аркадьеву рекомендовано «организовать сеть корреспондентов для газеты». (ЦДНИРО. Ф. 2783, оп. 1, д. 9)
Газета издавалась регулярно тиражом в 1000 экземпляров. 200 из них распространялись непосредственно в ст. Вешенской, остальные отправлялись в станичные и хуторские комитеты и расклеивались в самых людных местах.
Обстановка в округе была неимоверно тяжелой. Подтверждением тому служит и статья самого редактора (он же секретарь Верхне–Донского окружного комитета партии) М.П. Аркадьева («Верхне–Донская правда», 1920 г., 17 июля) «Работа белогвардейских агентов в тылу»: «Разбитая на вооруженном фронте белогвардейская челядь забилась по темным углам и там продолжает вести гнусную работу…И чего тут только нет! По – моему скромному подсчету Ростов брали 40 раз, не лучше обстоит дело с Таганрогом, после десятков десантов, которые, по сведениям из хутора Черного, высаживал Врангель, сегодня, наконец, пришло достоверное известие из хутора Грачева, что Таганрог занят белыми окончательно. Очень большой переполох произвела проехавшая, по сведениям казачек ст. Вешенской, подводная лодка...»
После Аркадьева коллектив газеты возглавлял тов. Ушаков, а с 16 августа 1921 года – тов. Ленский.
7 октября 1921 года редактировать газету стал сам председатель Окрисполкома Михаил Петрович Мошкаров (его именем в станице Вешенской назван один из переулков).
Имея анкетные данные М.П.Мошкарова, найденный нами в подлиннике, заполненные им самим, приведем их.
«Мошкаров Михаил Петрович.
2. Время вступления в партию 1917.
3. Год рождения – 1895.
4. Профессия – слесарь.
5. Образование – никакого.
6. Настоящая советская работа – председатель Округа.
7. Настоящая партийная работа – агитация и пропаганда.
8. Прежняя советская работа – разнообразная.
9. Прежняя партийная работа – разнообразная.
17 ноября 1920 года».
(ЦДНИРО. Ф. 2783, оп. 1, д. 16)
Мы располагаем машинописными текстами воспоминаний и рядом статей, пьес, написанных самим М.П. Мошкаровым. Процитируем лишь несколько строк, принадлежащих ему: «Станица Вешенская в 1920 году была центром Верхне–Донского округа. Горячее было время. По станицам и хуторам бродили банды. Под Мигулинской отряд белобандита Федьки Мелехова, у Базков банда Рябчикова. Сидишь в исполкоме, а винтовка рядом лежит. Временами некоторые станицы: Вешенская, Еланская, Усть–Хоперская, Мешковская, Каргинская, Мигулинская, Шумилинская находились на осадном положении».
Комитет комсомола Округа также помогал редакции в выпуске газеты, выходившей на оберточной бумаге желтого цвета. Вот что говорит в своих воспоминаниях Багреев Е.Я.:
«Их немного первых вешенских комсомольцев в первые огненные годы советской власти в 1920–1922 года, когда каждый комсомолец был и бойцом ЧОН. Я привожу здесь список, который здесь написан Егором Еланкиным и подтвержден первой комсомолкой Наташей Кривошлыковой – сестрой М.Кривошлыкова, а также бывшим в то время секретарем ОКРкома Багреевым Евгением:
1. Н.Кривошлыкова (х.Ушаков)
2. М.Дорофеева (ст. Вешки)
3. Л.Резникова (ст. Вешки)
4. Г.Кубышкин (ст. Вешки)
5. Ф.Кубышкин (ст. Вешки)
6. Л.Чукарин (ст. Вешки)
7. Н.Чукарин (ст. Вешки)
(пропущено - Авт.)
10.А.Савельев (х.Каргин)
11. В.Макухин (х.Гороховский)
12. П.Лосев (Х.Альшанский)
13. Степанов (ст. Вешки)
14. Д.Кочетов (Базки)
15. Г Еланкин (Базки)
16. В.Еланкин (Базки)»
«С 15 июля 1922 года после полугодичного перерыва газета вновь начинает издаваться под названием «Известия Верхне–Донского окркома РКП (б) окрисполкома», ее редактором был Борис Федорович Богучарский. Однако, уже в конце года газета меняет название на «Красный станичник». Одно из выступлений «Трудового Дона» (1923 г, 27 января - Авт.) позволяет установить количество номеров газеты, вышедших за 1922 год. В заметке о поэтах станицы Вешенской сообщается, что «Красный станичник», орган Верхне–Донского комитета РКП в №45 от 30 декабря познакомил читателей с отрывками из неопубликованных стихов местного поэта В.Выпряжкина…» (М. Мезенцев. Вешенская газета как источник творческой биографии М.А. Шолохова)
В феврале 1923 года, в связи с реорганизацией округа (он стал называться Донецким, с центром в г. Миллерово) газета была упразднена. И лишь спустя семь лет в станице Вешенской вновь появился свой печатный орган – районная газета «Большевистский Дон». Первый номер ее вышел 29 января 1931 года, который поместил объявление, говорящее о том, что: «При редакции газеты «Большевистский Дон» работает литературный кружок под руководством М.Шолохова. Очередное занятие – 3 ноября в 6 часов вечера в новом помещении редакции, Советская, 44. Беседы о Чехове проводит Шолохов. Приглашаются все желающие».
С того дня, пожалуй, можно и вести отсчет времени, теснейшего взаимодействия «районки» и писателя М. Шолохова. Так, уже в праздничном номере 7 ноября 1931 года на полосе «Октябрьская литературная страница» был помещен его очерк «Бригадир Грачев».
То, что Михаил Александрович Шолохов, будучи членов ВКП(б) состоял на партийном учете в редакции газеты «Большевистский Дон» - органе Вешенского райкома партии и райисполкома – хотя и общеизвестный факт, тем не менее, архивные документы 20–30–х годов, подтверждающее это, вызывают неподдельное волнение.
И что примечательно, все протоколы заседаний бюро носят гриф «Секретно». И, как правило, проходят они «совместно начполитсоставом совхозов и МТС».
Заслуживает особого внимания протокол №3 заседания бюро Вешенского райкома ВКП (б) от 1 декабря 1934 года. Среди прочих вопросов, вопрос «О переводе из кандидатов, в члены партии т. Шолохова М.А. (Докл. тов. Луговой).
В постановлении говорится:
«Ввиду того, что кандидатский стаж т. Шолохова М.А. истек и, учитывая особую выдающуюся писательскую деятельность т. Шолохова, принимающего активное участие в работе парторганизации, перевести тов. Шолохова из кандидатов в члены партии.
Просить Обком утвердить данное решение до возобновления приема в партию, как особое исключение».
О том, что Михаил Александрович состоял на партийном учете в редакции газеты, свидетельствует и Протокол № 2 заседания бюро райкома от 8–9 января 1936 года, на котором заслушан вопрос «Об утверждении первичных парторганизаций района, парткандидатских группах ... при учреждениях, сельских советах и колхозах». Бюро вынесло постановление: «Утвердить первичную парторганизацию при редакции газеты «Большевистский Дон» в составе коммунистов: Виделин А.Н. – член ВКП(б) с 1930 года, Шолохов М.А. – с 1932 года, Грибанов П.П. – с 1929 года, Рубина А.Н. – кандидата в члены ВКП(б) с 1929 года».
В Центре документации новейшей истории Ростовской области нами также были обнаружены и три «Особые папки», объединенные единым названием «Аг.дело «Друзья», с подзаголовком «Компрометирующий материал на т. Лугового, Логачева, Красюкова и др.». Одна из них насчитывает 284 страницы, среди которых немало писем – доносов, написанных членом бюро Вешенского райкома партии, редактором А.Н. Виделеным. И направлены они против (!) Михаила Александровича Шолохова и его окружения-руководителей Вешенского района. В одном из них, в частности, говорится "о том, что Шолохов якобы враг народа, является руководителем повстанческих групп на Дону, что у него часто собираются руководители повстанческих групп и ведут разговоры о свержении Советской власти на Дону". (ЦДНИРО. Ф. 36, оп. 1, д. 88)
Шолохов и Луговой догадывались, о том, кто информирует крайком о каждом их действии, каждом выступлении на собрании, каждой встрече. Однако вряд ли они знали, что в Ростове была заведена особая агентурная папка под названием «Аг.дело «Друзья», отмеченная грифом «Секретно». И тут сразу вспоминаются строки из письма Шолохова Сталину:
«И Шацкому и остальным надо было после ареста Лугового, Логачева и др. арестовать моих родственников, чтобы показать, что мое окружение – политическое и родственное – было враждебное, чтобы насильственно вырвать у арестованных ложные показания на меня, а потом уж, приклеив мне ярлык «врага народа», отправить и меня в тюрьму».
Доносы из станицы Вешенской на руководство района и писателя Шолохова поступали довольно часто. Большая их часть за подписью секретаря райкома Чекалина и редактора местной газеты Виделина. Мы приведем их в том варианте, как донесло их время.
Два листа в клеточку исписаны мелким почерком. Это докладная записка М.В. Чекалина в адрес Азово-Черноморскиго крайкома компартии ВКП(б) т.т. Шеболдаеву и Маликову, полученная ими 11 января 1937 года. Однако подписана она следующим образом:
« М. Чекалин – секрет. Вешенского РК ВКП (б).
Виделин – Ответ. редактор райгазеты, член бюро.
2/I. 1937.»
В ней докладывалось следующее:
«В августе месяце 1936 года на районном партсобрании выступал коммунист Скомский со следующим заявлением:
«Недавно по моему заявлению арестовали б.комсомольца Бондаренко, выступивший в библиотеке в присутствии читателей в защиту троцкистско-зиновьевской банды. Будучи в библиотеке, я стал разоблачать троцкистского агента. Когда я стал требовать прекращения высказываний, Бондаренко мне ответил – Чего вы ко мне придираетесь, УполЗАГ СНК Красюков в гараже сам говорил, что Троцкий хороший человек.
На этом же собрании выступил и начальник райотделения НКВД Тимченко, сообщив, что арестованный Бондаренко и на допросе подтвердил заявление Красюкова в гараже РИКа о Троцком.
На этом собрании Красюков выступил с заявлением, что или Скомский или Тимченко врут и т.д.
В заключительном слове Луговой (секр. РК) говорил парторганизации, что РК принимает меры к проверке и сделает соответствующие выводы.
Только 11/IX – 1936 г. На закрытом Бюро Луговой сделал информацию о Красюкове. Он заявил, что Красюкова знает давно и не замечал за ним никаких отклонений от генеральной линии партии. Что он работал с Красюковым в Кашарском районе и т.д. Что заявления на Красюкова голословны.
Таким образом, Луговой взял полностью под защиту Красюкова. Это заявление Лугового записано в протоколе Бюро РК особой папкой.
В середине ноября УплКом ЗАГ СНК Красюков был арестован ОКР отделом НКВД. В это время Луговой вместе с Шолоховым были в Москве (Цель поездки Лугового в Москву не всем членам бюро РК известна).
Скоро будет два месяца с момента ареста фашистского последыша Красюкова, но последний до сих пор не исключен из партии и не выведен из состава чл. Бюро РК КПСС.
Вся парторганизация, все население района знают об аресте Красюкова, как врага народа, однако Луговой об аресте Красюкова, в своем докладе 30/XII на районном партсобрании не сказал ни слова.
Мы несколько раз постановляли решить вопрос о Красюкове, Луговой отказался, мотивируя тем, еще неизвестно, какие предъявлены Красюкову обвинения.
При втором или третьем нашем требовании Луговой сослался на секретаря окружкома Лукина, что последний обещал ему в ближайшие дни сообщить по каким мотивам арестован Красюков.
С момента ареста Красюкова у Лугового какая-то тревога и непартийная настороженность. В связи с болезненными явлениями в первичных партийных организациях – пьянство, половая распущенность и развал партработы (колхозы «2-я пятилетка», «Серп и молот»).
Принято было решение по первичной организации «2-я пятилетка», которые было предложено обсудить во всех парторганизациях. Наряду с этим я предложил Луговому провести закрытое партийное собрание в конце ноября или начале декабря.
Луговой согласился на проведение собрания 16/XII. затем собрание по иниц. Лугового было перенесено на 22/XII. Я стал требовать о немедленном созыве партсобрания. Луговой заявил, что партсобрание проведем после Пленума Крайкома (т.е. после 25/XII, т.к. если проведем собрание сейчас, то после Пленума не о чем будет говорить. После получения телеграммы о перенесении Пленума на январь-месяц вопрос о созыве партсобрания решен не был. И только после решения окружкома ВКП 9б) от 28/XII о созыве партсобрания по обсуждению болезненных явлений в парторганизации партсобрание было назначено на 30/XII.
Проект резолюции по докладу Лугового написан Луговым вместе с Пред. РИКом Логачевым. Это совершенно случайно. В других случаях в написании постановления принимают участие всегда Чекалин и Виделин (чл. Бюро РК) и согласовывалось или обсуждалось со всеми членами бюро.
В проекте резолюции во вступительной части было сказано о троцкисто-зиновьевской банде и ее охвостьях вообще, о вскрытой и разоблаченной Контреволюц. Троцкистоской сволочи в нашем районе сказано тоже вообще, без указаний фамилий. Несмотря на то, что в нашем районе, в тоже время известно пять троцкистов.
Когда мы стали предлагать Луговому написать в проекте постановления о Красюкове, он ответил, что «сегодня (т.е. 31/XII) я звонил Лукину, выяснить хотел о Красюкове, но мне ответили из окружкома, что Лукин болен, поэтому нельзя записать о Красюкове чего-либо.
Доклад Лугового на партсобрании 30/XII был беспринципный, что характерно, но он не единым словом не обмолвился о решении ЦК ВКП (б) по Ростовскому Горкому ВКП(б), не единым словом не обмолвился о разоблачении ряда троцкистов в Азово-Черноморской партийной организации, ни слова не сказал аресте Красюкова.
Характерно и то, что выступление коммунистов в прениях по докладу Лугового ни один не сказал ни слова об аресте члена БЮРО РК Красюкова.
Отдельные коммунисты парторганизации возмущены линией РК в деле Красюкова и что они открыто говорят – «Красюкова все равно выручат Луговой и Шолохов».
Вообще нужно казать, что Луговой по целому ряду принципиальных вопросов сползает с партийных позиций.
Мы считаем, что поведение Лугового и отдельных членов бюро РК в отношении Красюкова – антипартийной.
Мы считаем, что та линия, которую проводил в своем докладе 30/XII и проводит в практической работе, не обеспечивает разворачивание большевистской самокритики, мобилизации парторганизации на повышение революционной бдительности и оздоровления парторганизации».
Не прошло и двадцати дней, а в Ростов из станицы Вешенской вновь отправляется новое письмо-донос. На этот раз это заявление редактора Вешенской райгазеты «Большевистский Дон» Виделина Анатолия Николаевича секретарю Азово-Черноморского крайкома ВКП(б) товарищу Евдокимову, написанное от руки вновь на листочках в клеточку все также мелким убористым почерком химическими чернилами. В нем Виделин делает упор на роль Михаила Шолохова, как члена бюро РК.
Приведем текст этого заявления полностью, соблюдая орфографию и пунктуацию автора.
«В августе на районном партсобрании выступал коммунист Скомский с заявлением что арестованный Бондаренко за открытое выступление в библиотеке ст-цы Вешенской в защиту Троцкого и остальных врагов партии, сказал, что УполКом ЗАГ СНК СССР Красюков в гараже сам говорил, что Троцкий хороший человек и т.д.
На этом же собрании Красюков выступил и заявил, что это ложь и тому подобное. Секретарь райкома Луговой выступил и сказал, что бюро заявление это рассудит и примет меры.
9 сентября я был в Ростове на совещании редакторов. Приехал в Вешенскую 12 сентября. Мне управделами сообщил о прошедшем решении бюро. Оказывается в особой папке (закрытом решении бюро) я прочел решение о Красюкове, отвергающее обвинение в агитации за Троцкого. Как мне после рассказал второй секретарь РК т.Чекалин, Луговой заявил о Красюкове, что его знает давно и ни в каких отклонениях от линии партии не замечал.
В середине ноября, когда М.Шолохов (член бюро РК) и Луговой были в Москве, Красюков был арестован окружкомом НКВД.
Уже исполнилось ровно два месяца, как арестован УполКомЗАГ СНК СССР Красюков, а он до сих пор не выведен из состава бюро РК и президиума РИКа.
Шолохов еще 23-25 декабря был в Ростове у Шеболдаева. Ему т. Шеболдаев сообщил словесно о причинах ареста Красюкова, и несмотря на это мое личное предложение 30.-Х11- 36 г. Перед райпартсобранием, решить вопрос о Красюкове, Луговой категорически отказался это сделать.
Уже после Пленума Крайкома я и нач. райотделения НКВД т. Тимченко предлагали на бюро РК 14.-1.-37 г. Вывести Красюкова из бюро Луговой и Логачев (пред РИКа) стали против вывода, и сказали, что с мнением согласен и поддерживает Шолохов.
В этот день было записано решение: оставить вопрос о Красюкове до тех пор, пока окружком ВКП (б) не сообщит о причинах ареста.
Пленум райкома проходил в этот же вечер. Шолохов на этом Пленуме выступил и заявил, что он не согласен с такой практикой, когда арестовали члена бюро и райком не знает о причинах ареста. Что интересно, когда на этом же Пленуме Шолохов говорил о рассказанном ему т. Шеболдаевым о Красюкове, а дальше говорит, что мы ничего не знаем.
16.-1.-37 г. Проходило райпартсобрание. На этом собрании выступил я и еще несколько коммунистов с критикой поведения Лугового и других членов Бюро в деле Красюкова.
На этом собрании выступил Шолохов, Луговой и Логачев против всех нас и склонили собрание записать такой пункт в резолюции по докладу Лугового о решении ЦК по Азово-Черноморскому крайкому и итогах Пленума крайкома:
- Просить Окружком ВКП(б) срочно командировать в Вешенскую председателя ОК для рассмотрения вопроса о Красюкове.
Что интересно, на следующий день отдельные коммунисты говорили о неправильном решении собрания, сами же видно побоялись решительно выступить и поддержать мое и других коммунистов предложение о Красюкове.
В процессе собрания один из коммунистов критиковал Шолохова за слабую связь с парторганизацией, систематическое отсутствие на партсобраниях, я в реплике сказал – Барское отношение. Следовало или нет так говорить, я на этом сейчас не буду останавливаться, но скажу только, что в заключительном слове Луговой на меня обрушился сравнивая с Овчинниковым во время нападения на Шолохова и т.д. Получается так мол и у Виделина. Но я знаю, что Сталин нас учит критиковать не взирая на лица.
Луговой на меня обрушился лишь только потому, что я дважды выступал против его действий и еще в конце декабря я предложил вывести Красюкова из бюро.
Еще что интересно, когда я выступал на собрании и после пришел Шолохов (по вызову Лугового) Луговой немедленно сообщил Шолохову что первый Виделин тут выступал и против все говорил.
Шолохов зло обратился ко мне – это тебе надо что здесь неделя имеет значение?
Это он сказал что я выступил против их за вывод Красюкова из бюро и президиума РИКа. Что он этим хотел? Видимо подразумевая какую нибудь кампанию? Можно бы много написать в этом заявлении, но я на днях лично в Базковском районе говорил с т. Шеболдаевым и ему рассказал подробно.
Скажу только то положение в организации ненормальное, линия райкома антипартийная.
Луговой поддерживает тесную связь с семьей Красюкова и Шевченко. Троцкиста арестованного, бывшего пред. Базковского РИКа.
21.-1.-37 г.
А.Виделин.»
Есть в особой папке с агентурным названием «Друзья» еще три листа, заполненные убористым шрифтом, присланные редактором Вешенской районной газеты Веделиным. Время сделало свое дело: буквы на документе едва видны. Но текст доносит до нас через десятилетия события тех трагических дней, в эпицентре которых оказался писатель Михаил Шолохов.
«Я в Вешенской работаю с 1934 года. Мне пришлось быть свидетелем того, как в апреле и мае 1935 года Шолохов стал на защиту Лугового и Логачева, когда Бюро Крайкома постановило снять Лугового и Логачева с работы за ряд крупных ошибок. Шолохов ездил к тов. Сталину и добился оставления их на работе. На охоте в апреле 1935 года Луговой поделился подвыпив водки, что Шолохов как-то рассказал ему, один небольшой рассказ про старую кавалерийскую лошадь, выбракованную поставленную под возку воды. Привычка сильная вещь. И вот бывало, что лошадь везет воду, а мимо проходит кавалерийский полк. Трубач заиграет, старая лошадь сворачивает с пути вместе с бочкой становится в строй. Будто бы такими словами заканчивал свое повествование Шолохов.
Наверное и сейчас Шолохов посчитал, что пора становится в строй. Больно много наделано Луговым такого, что вновь нужно ехать в Москву.
Вчера Шолохов уехал в Москву.
Жена троцкиста Красюкова частый посетитель квартир Шолохова и Лугового. До последнего времени жена троцкиста Шевченко (бывш. Базк.ПредРИК.) пользовалась материальной поддержкой Шолохова, о чем говорила сама жена Шевченко, проживающая с сентября прошлого года в Вешенской.
Я уже говорил и писал т. Семенову о том, что когда в марте 1936 года окружком и оргпарткомитет постановили снять Шевченко с работы ПредРИКа Шолохов написал записку Шевченко и он с ней поехал в Крайком (это было в первых числах марта) . И Шевченко вновь остался на работе.
Был же случай на охоте (в первых числах августа 1936 г.), когда я, заругавшись с Шевченко назвал его троцкистом, и тебя давно надо выгнать из райкома, Шолохов и Луговой стали меня урезонивать, говорить, что я резко выразился и тому подобное.
На следующий же день Шолохов мне говорил: - «Зря ты Шевченко оскорбил, какой он Троцкист».
Буквально это же повторил и Луговой, беседуя со мной.
С ком. приветом А.И.Виделин.
3 марта 1937 года. Ст. Вешенская».
Нет нужды и далее цитировать письма редактора А.Н. Виделина. Он был человеком своего времени, своей эпохи…В них он и канул…
И вновь, дабы не быть голословными в характеристике сотрудников газеты, и ее самой, обратимся к, ставшим теперь раритетными, документам. Протокол № 9 партийного бюро Вешенского райкома:
Характеристика
Газеты «Большевистский Дон» - органа Вешенского Райкома В.К.П.(б) и райисполкома
«Газета «Большевистский Дон» начала выходить в 1931 г., в ст. Вешенской, Ростовской области, Обслуживает население Вешенского района.
До 1 января 1940 года выпущено 1.457 номеров, за 1938 г. выпущено 182, за 1930 год – 175 номеров.
Состав работников редакции: редактор, заместитель редактора, секретарь редакции, два массовика, один литработник.
За 1929 год в редакции зерегистрировано 503 селькора, из них постоянных 105 и наиболее активных 46 человек. Среди последних 5 агрономов, 2 заместителя директоров МТС по политчасти, 2 избача, 5 бригадиров тракторных бригад, 9 бригадиров полеводческих бригад, 5 работников райкома ВКП (б), 2 работника РК ВЛКСМ, 2 работника РайЗО, 4 учителя, 5 колхозников, 2 механика МТС, 2 зав. хатами – лабораториями, 3 бойца, находящихся в РККА (бывшие колхозники Вешенского района)
В 1939 году в редакции проведено: два районных и одно кустовое совещание селькоров и редакторов стенных газет и два трехдневных семинара редакторов колхозных и бригадных газет. 16 селькоров и редакторов в 1938–39 г.г. закончили заочные курсы при «Крестьянской газете».
Для связи с селькорами и непосредственного руководства на местах редколлегиями, работниками редакции райгазеты закреплены за определенными сельсоветами и колхозами.
За 1939 год редакцией получено 2.759 писем, опубликовано их них 1.654. По остальным были приняты или меры расследования, подтверждения, проверки, или же были на них ответы даны редакцией.
Авторитет газеты в массе читателей большой, подписчиков на нее гораздо больше, чем ее тираж, и с каждым днем потребности на нее возрастают.
«Большевистский Дон» удовлетворительно освещает местную жизнь. Как правило, в каждом номере газеты помещает 10–12 заметок и статей местных селькоров, что говорит за то, что газета строится главным образом на местном материале.
В 1939 году газета организовала социалистическое соревнование им XVIII партсъезда, а затем им. 3-й Сталинской пятилетки, начав его с колхоза им. Буденного в борьбе за высокие и устойчивые урожаи и за право участи во Всесоюзной сельскохозяйственной выставке. Соревнованием были охвачены и работники животноводства. В результате, от Вешенского района в 1939 году участвовали на выставке 29 человек – работников животноводства, полеводства, трактористов и комбайнеров.
В 1939 году завоевали право участвовать на выставке в 1940 году 36 человек.
Конеферме колхоза «Сталинец» - участнице выставки 1939 года присужден диплом 2-й степени и 5 тысяч рублей и мотоцикл.
В начале лета 1939 года редакция подняла вопрос о необходимости организации стрелкового тира в ст. Вешенской. Инициатива редакции была поддержана всей общественностью и сейчас в ст. Вешенской имеется неплохой стрелковый тир.
Газета организовала соревнование бригадиров полеводческих бригад на борьбу за получение урожаев по сто пудов с каждого гектара в 1940 году по призыву Сталинградских бригадиров стопудовиков».
(ЦДНИРО. Ф. 36, оп. 1, д. 229, л. 190 об)
В связи с этим уместно заметить, что в районе был и колхоз, который располагался на землях нынешней «Поднятой целины», который носил имя районной газеты «Большевистский Дон». Сохранились воспоминания колхозника этой сельхозартели И. Пятикова: «В 1934 году в хуторе Андроповсом проходило собрание по организации нового колхоза. На нем присутствовали секретарь райкома КПСС П.К. Луговой, ответственный редактор А. Виделин. Было много предложений о названии артели. И вот попросил слово старик Тимофей Иванович Воробьев. Он внес предложение дать колхозу название по имени газеты «Большевистский Дон». ... В скором времени редакция газеты «Большевистский Дон» взяла шефство над нашим колхозом...»
(«Советский Дон», 6 мая 1980 г., № 55(8101)).
(Тимофей Иванович Воробьев – казак хутора Волоховского, общепризнанный прототип деда Щукаря, в романе М.А. Шолохова «Поднятая целина» - Авт.)
... Газета, за свою долгую жизнь не единожды менявшая название: была «Большевистским Доном», «Донской правдой», «Советским Доном», она тем не менее, отвечала всем требованиям времени. Да и редактировали ее, в большинстве своем, профессионалы, влюбленные в нелегкое журналистское ремесло: Петр Дмитриевич Крамсков, Петр Елизарович Чукарин, Александр Прокофьевич Крамсков, Василий Федорович Ганжин. Ныне коллектив редакции возглавляет Георгий Иванович Лапченков.
Из «районки» вышел и стал маститыми журналистом, литератором и писателем, Залуженным работником культуры севостьяновский казак Георгий Васильевич Губанов. Имя Василия Ильича Чумакова, на протяжении нескольких десятков лет бессменного фотокора, Заслуженного работника культуры известно далеко за пределами России. Он создал бесценную галерею шолоховских портретов. Лауреатом премии Союза журналистов СССР за очерк «Командир зеленой рати» о лесничем В.Ф. Переверткине был Петр Елизарович Чукарин, к сожалению очень рано ушедший из жизни. Он умер прямо на пороге редакции…
Изумительные по своей красоте писал стихи Александр Прокофьевич Крамсков. Он издал несколько сборников. И есть надежда, что еще не раз порадует новыми стихами своих почитателей…
За годы своей жизнедеятельности, а газета организм живой, требующей от своих создателей полной отдачи сил, знаний, опыта, ума, сноровки и смекалки, отдавала свои полосы и юным корреспондентам, и авторитетным авторам, и активным селькорам. Среди них Тихон Антонович Зеленьков, Виктор Алексеевич Солдатов, Алексей Петрович Грибанов, Петр Павлович Лосев, Николай Филиппович Коньшин, Виталий Михайлович Захаров, Владимир Васильевич Солдатов, Семен Андреевич Ломакин, Николай Дементьевич Зенков, Валерий Павлович Муховиков, Иван Петрович Гаранин и многие, многие другие.
Имена вешенских журналистов Петра Ганжина, Григория Рычнева, Николая Земцова, Федора Демина, Алексея Рассказова, Людмилы Разогреевой, Галины Жбанниковой Александра Благородова, Тамары Лапченковой и поныне на слуху в районе, поскольку их материалы были всегда не только актуальны, но правдивы и читабельны. Они имели право на жизнь!
А жизнь им даровала наша «районка»…
