Константин Прийма

Произведения Михаила Шолохова принадлежат миру. Они давно перестали быть достоянием только одной страны, одного народа. Удивительно, но факт: его рассказы и романы переходили границы стран и континентов без виз и иностранных паспортов, неся миру правду о донских казаках, просто и мудро рассказывая об их жизни, быте, любви, личных страданиях и потерях…

Книги Шолохова переводили на десятки языков, но всегда неизменно, не смотря на акцент, звучали имена его героев-казаков и среди них наиболее любимые – Григорий и Аксинья.

Казалось, что Болгария, близкая по культуре и совместной борьбе против турецкого ига, станет первой страной, которая примет произведения Шолохова на своей земле. К этому, думалось, имелись все предпосылки. Однако путь шолоховских героев в Болгарию оказался не прост.

Болгарская интеллигенция всегда интересовалась русской культурой и литературой, читала русских классиков даже в условиях царского террора и политических репрессий 20 века. Объяснить это можно легко, взяв за основу слова, сказанные Георгием Караславовым в его статье «Шолохов в Болгарии»:

«Языковой барьер незначителен, поэтому даже в самые мрачные периоды мракобесия, учитывая большую любовь болгарского народа к России – нашей освободительнице от турецкого ига, власти не посмели запретить изучение русского языка в средних учебных заведениях и в университете».

Вот почему все, что связано было с Россией, воспринималось с уважением, а литература, поступающая на русском языке, легко читалась и передавалась из рук в руки.

О том, что в Советской России появились «Донские рассказы» неизвестного автора с Дона, вскоре узнали и в Болгарии. Появились они на русском языке и сразу же вызвали к себе большой интерес. Как вспоминал писатель Ангел Тодоров, «…по сборникам рассказов «Донские рассказы» и «Лазоревая степь», изданным в 1926 году, у нас стал известен и Михаил Шолохов. Мы поняли и отмечали это в своих разговорах, да и в печати, что в советской литературе появился новый могучий талант. Мы увидели картину казачкой донской степи, ее борьбу за советскую власть в годы гражданской войны и после нее. Сильные характеры, драматические эпизоды, суровая природа – все это привлекало болгарского читателя к рассказам Шолохова».

Но о том, что Михаил Шолохов создал роман-эпопею о казаках «Тихий Дон», в Болгарии узнали не сразу.

Первыми, кто прочитали два тома романа «Тихий Дон» на русском языке, были узники Софийской центральной тюрьмы, которые получили их от члена ЦК БКП Николы Кофарджиева из Москвы в посылке месте с советской художественной литературой. Первым книги Шолохова прочитал тяжело больной узник Антон Пруткин. Вместе с ним в одной камере был старый революционер Стоян Комбов. Впоследствии он писал, что Антон Пруткин «был потрясен романом и всех уверял, что он подобен «Войне и миру» Толстого» и что «когда роман Шолохова переведут на болгарский, то его красотою насладятся массы читателей».

В Плевенскую же тюрьму главы из романа «Тихий Дон» на русском языке тайно доставлялись запеченными в каравае хлеба.

По-иному познакомился с романом «Тихий Дон» писатель Георгий Караславов:

«Впервые я увидел первую книгу этого произведения («Тихий Дон»-Ж.) в 1929 году, и то в переводе на немецкий. Увидел я ее в Праге, в Чехословакии, где был студентом. Она была красиво издана, среднего формата, в цветной обложке несколько рекламного стиля.
Судя по тому, что первая часть романа Шолохова была переведена на немецкий и издана в таком хорошем оформлении, я был уверен, что это автор уже зрелого возраста, и никак не мог представить себе, что он молодой, двадцатипятилетний человек».

Интересно, что именно уже тогда между собой болгарская интеллигенция стала называть донского писателя – «Наш Шолохов». Подтверждением служат воспоминания писателя Ангела Тодорова, который поведал о встрече с писателем Дмитрием Поляновым в 1928 году:

«… Когда я как-то зашел к нему в редакцию, он сказал, показывая мне советский журнал «Октябрь»: «Наш Шолохов начал печатать в этом журнале новое, крупное произведение – роман из жизни казачества «Тихий Дон». Из того, что я прочел, видно, что перед нами советский роман по силе и масштабу схожий с «Войной и миром».

Рассказал Ангел Тодоров и о том, как журнал «Октябрь» попал в Болгарию:

«Эти номера «Октября», как и вообще все советское, проникли в Болгарию с большим трудом и были единственными (их привез какой-то студент, купивший их в Берлине; прямым путем из Москвы к нам ничто не могло проникнуть). Но, несмотря на все это, нам удалось прочитать первые два тома «Тихого Дона» и в журнале, и изданные потом отдельными книгами. Дошел до нас и ряд отзывов советской критики. Так было и с третьим, и с четвертым томами (199-1932 гг. и 1940 г.)».

Популярность произведений Шолохова росла, но для того, чтобы простые болгары могли свободно читать книги донского писателя, нужно было их не только издать в Болгарии, но издать на болгарском языке. Сделать это в царской Болгарии было трудно.

Коммунист и выдающийся болгарский критик, публицист Георгий Бакланов решил преодолеть все преграды ради благой цели. Пользуясь своим авторитетом, настойчивостью, он день за днем пробивал брешь в бюрократической машине, уговаривая, доказывая, предлагая, порой идя на компромисс.

Подпольщик тех лет Стоян Стоименов в книге «Страницы их жизни» писал:

«Страстно влюбленный в творчество Шолохова Георгий Бакалов первый проявил ту инициативу, «пробил брешь» в цензуре и открыл путь к изданию «Тихого Дона», как его первый переводчик и редактор».

Подтверждает это и писатель Ангел Тодоров:

«Первый, кто занимался переводом на болгарский язык и популяризацией у нас «Тихого Дона», был наш крупный историк и литературовед-марксист Георгий Бакалов (1873-1939 гг.). Прожив восемь лет как эмигрант во Франции и в Советском Союзе, он вернулся в Болгарию в 1932 году и привез с собой (или получил каким-то образом вскоре после возвращения – не помню точно) первые три тома «Тихого Дона» – два первых тома отдельными книгами, а третий том – в журнале «Октябрь». Бакалов любил собирать вокруг себя молодых прогрессивных писателей, среди которых был и я, и с энтузиастом рассказывал нам о Шолохове. «Советский Лев Толстой!» - с жаром восклицал он и читал нам вслух целые страницы и главы из романа. Бакалов стал инициатором болгарского издания «Тихого Дона», взяв на себя задачу подготовить это издание и отредактировать его. Так, под его редакцией, вышел первый том (в переводе Стефаны Поповой-Бакаловой, жены Бакалова) и второй (в переводе Георгия Жечева; прежде чем он появился отдельным изданием, переводчик в 1934 году уже опубликовал его в подвале ежедневной газеты «Ново време»)».

Георгий Бакалов нашел и издателя. Им стал Стоичко Василев, имевший кустарную типографию. Сам он и набирал текст романа «Тихий Дон», сам и печатал его.

Позже Георгий Жечев, переводчик произведений Шолохова на болгарский язык, расскажет о Стоичке Василеве следующее:

«Это был коммунист, законспирированный под мелкого собственника-издателя. Светлая фигура в рабочем движении, скромный и неистовый в работе, Стоичко был истинным героем подполья! Без коммуниста Стоичко Василева мы, пожалуй, не скоро смогли бы выпустить первое издание романа Шолохова. На улице Царь Шишман, 24, у него была хатка на курьих ножках, а в ней помощник-мальчишка и типография, в которой он печатал на потребу базара рекламы, афиши, прейскуранты… Он был наборщик, корректор, машинист-печатник, переплетчик и издатель. Сам носил в цензуру рукопись перевода по главам до набора и в верстке… И в цензуре боролся за каждое слово Шолохова, когда там рубили текста больше, чем было условлено Георгием Бакаловым с главным цензором!..»

Уже в 70—х годах прошлого века Ангел Тодоров писал:

«Когда я думаю о Шолохове, то вспоминаю моего друга печатника – коммуниста Стоичко Васильева, который умер несколько лет тому назад, когда ему только что пошел седьмой десяток. Принеся огромные материальные жертвы, при примитивных в то время типографских условиях, при преследованиях полиции он издал до Девятого сентября в переводе Стефаны Бакаловой и Георгия Жечева первые три тома «Тихого Дона» брошюрами, которые продавались каждую неделю в киосках и которые потом сами читатели подбирали в тома. В пролетарском жилище Стоичко Васильева, состоявшем всего из одной комнаты, в которой он ютился вместе со своей семьей, царила «шолоховская» атмосфера: портреты писателя и иллюстрации к его романам на стенах, на столе, на видном месте, - Шолохов на русском и болгарском языках. Своим гостям, угощая их знаменитой болгарской сливовой водкой, бай Стоичко с восторгом говорил о «нашем Шолохове».

Всего за пять месяцев были изданы три тома «Тихого Дона» - с ноября 1934 по март 1935 года. Болгары получили возможность читать Шолохова на родном языке, погружаясь в мир казаков и их борьбы на территории Войска Донского. Успех романа был огромным.

Известный писатель Камен Калчев так описывал свое восприятие от прочитанного:

«Я был просто ошеломлен, когда впервые прочел «Тихий Дон». Я был в восторге не только от художественного и эмоционального воздействия этого романа, но и от самого факта, что такую поэтическую книгу написал советский автор. Это наполнило меня гордостью, которую я не скрывал. «Нет, думал я, не пропало дело Толстого, не прервалась нить русских традиций, оставленных великими реалистами… Живы и Тургенев, и Чехов, и Короленко!» и как будто из огня революции возникло оно – как птица Феникс!- волшебное русское слово, и сияет алмазным блеском, с неповторимой красотой, наперекор всем пессимистам м самозваным пророкам, которые предрекали гибель культуры и искусства в Советской России».

В болгарской прессе стали появляться отклики на роман Шолохова и статьи-рецензии, хотя и прошедшие большую цензурную правку. Так в левом журнале «Нова литература» была опубликована в феврале 1935 года небольшая статья, в которой были и такие строки:

«Тихий Дон» представляет собой широкое полотно казацкой жизни до войны, в революцию и после нее. Повествование в стиле Толстого принесло молодому автору мировую славу великого романиста. Размах его «Тихого Дона» - гениален, образы смелы и необычны, язык сверкает изобилием нюансов. По богатству языка Шолохов напоминает Шекспира!».

Обеспокоенная огромным успехом советского писателя в Болгарии, 8 апреля 1935 года политическая полиция учинила погром в типографии Стоичко Василева и конфисковала весь тираж, как отмечалось в официальных документах, «сомнительной русской книги «Тихий Дон» Шолохова». Стоичко Василев 18 апреля 1935 года обратился с мольбой – прошением к прокурору, в которой просил разобраться с произволом властей.

19 апреля 1935 года прогрессивный вестник «Литературен прегляд» опубликовал заметку:

«Освобожденная книга. Роман Мих Шолохова «Тихий Дон» прокурором освобожден в дирекции полиции, и третья книга снова все же пущена в продажу. Ищите брошюры, как обычно в киосках. Пропущенные брошюры второй и первой книг вам доставят из типографии – ул. Ив.Вазов,13».

Но «Тихий Дон» уже нашел свое место в сердцах болгар, маленькие брошюрки со станицами их романа зачитывали до дыр, передавая их из рук в руки, устраивали домашние чтения, на которые приглашали друзей. Все чаще к издателям обращались с вопросами: «Когда же поступят в продажу брошюрки с главами из четвертой книги «Тихого Дона»?»

И тогда в конце 1935 года болгарская газета «Кормило» напечатала разъяснение:

«…Многие читатели запрашивают издательство: когда же появится четвертая книга знаменитого романа «Тихий Дон». Сообщаем, что четвертая книга еще не вышла в свет и в России. Автор Михаил Шолохов еще работает над ее завершением. Как только она будет издана там, сразу же будет переведена и у нас».

В апреле 1938 года Г.Жечев отправил в станицу Вешенскую заказной бандеролью три книги болгарского издания «Тихого Дона» и большое письмо. Спустя два месяца он получил ответ:

«Уважаемый товарищ Жечев!
Ваше письмо от 4.IV. я получил, но книги – к моему глубокому огорчению – нет. На мою телеграмму Международный почтамт в Москве мне сообщил, что ими будут предприняты меры к розыску книг. Для установления по документам пути прохождения посланной вами бандероли Межд. почтамту необходимо знать номер бандероли и дату отправления из Софии. Очень прошу Вас сообщить мне эти сведения. Одновременно с этим прошу Вас обратиться к Вашему почтовому ведомству, так как книги могли быть задержаны в Болгарии.
4-ю книгу «Тихого Дона» по выходе из печати пошлю Вам…
С искренним приветом –
Ст.Вешенская
25.V.38 г.
М.Шолохов»

Только в декабре 1938 года Шолохов получил болгарские издания своего романа и сообщил об этом в письме Георгию Жечеву:

«Книги получил. Большое спасибо. Четвертую книгу «Тихого Дона», которая выйдет из печати в январе-феврале 1939 года, вышлю Вам как только получу авторские экземпляры. Еще раз спасибо за книги. С искренним приветом! М.Шолохов. ст. Вешенская, 3.XII. 38 г.»

В 1940 году книги Горького, Шолохова, Маяковского, Фадеева и других советских писателей были объявлены в Болгарии вне закона. Четвертая книга «Тихого Дона» появлялась в единичных экземплярах на русском языке, тайно. Писатель Генчо Белев раздобыл один экземпляр и перевел его, готовил к изданию, но цензура запретила.

Новый роман Михаила Шолохова «Поднятая целина» появился в Болгарии в 1936 году в переводе писателя Марко Марчевского. Издал его Стоян Стоименов, конечно с большими цензурными сокращениями. Но болгарский читатель восполнял утраченные эпизоды и целые станицы романа из советских изданий, которые все же проникали в Болгарию.

Георгий Караславов отмечал:

«С редким интересом был встречен и роман «Поднятая целина», изданный в годы монархо-фашистской диктатуры. Полицейская цензура допустила издание этого романа на болгарском языке в надежде на то, что благодаря своему особому сюжету он не заинтересует читателей. Но случилось непредвиденное: «Поднятая целина» получила особое политическое звучание. В Болгарии уже много говорилось о колхозном строительстве в Советском Союзе, это была новая форма власти над землей с совершенно новым содержанием. Роман нашел широкий отклик среди прогрессивной сельской интеллигенции. Он читался не только как неповторимое художественное произведение, но и был примером по организации кооперативной работы на селе».

Но наиболее глубоко и всесторонне рассмотрел и оценил «Поднятую целину» сам переводчик Марко Марчевски в газете «Кормило», обратив внимание на то, что книга был написан по живым следам событий коллективизации и «окончательно доказала всем самобытность и огромную силу эпического таланта Шолохова».

В 1941 году Марко Марчевски был отправлен в Кристопольский концлагерь. Там он неожиданно встретился со своим переводом «Поднятой целины», искусно спрятанным под переплет романа «Морской волк» Джека Лондона. Позже, уже 30 октября 1959 года, он писал в газете «Народна култура»:

«Однажды в бараке ко мне подошел новый заключенный. Его пригнали в концлагерь прямо из Свищевской гимназии. «Нет ли чего почитать?»- спросил он у меня. Я подал ему книгу «Морской волк». «Это я читал еще в школе, - ответил парень. –А нет ли чего советского?» Я объяснил ему, что у него в руках «Поднятая целина». «Разораната целина»?! – воскликнул парень и стал быстро листать книгу. – А знаешь ли, друг, что за этот роман меня и загнали сюда? На воле я взял у одного приятеля томик Шолохова и пошел с радостью домой, думая его прочесть. Но в этот вечер ко мне явились два агента, сделали обыск, забрали роман Шолохова, а заодно и меня… Вот теперь-то я его прочту…» Так, вопреки драконовским законам и преследованию полиции, советские книги и тогда проникали через тюремные решетки и колючую проволоку концлагерей, будили прекрасные чувства и надежды наших читателей».

Романы Шолохова читали и в партизанских отрядах.

Болгарка Ольга Проданова писала автору романов:

«В годы фашизма эти книги переходили из рук в руки, тайно читались и возвращались ко мне, чтобы опять отправиться в путь – к людям… «Тихий Дон» вдохновлял нас, крепил веру в то, что, вопреки всем нашим трудностям, еще придет светлое будущее!».

После освобождения Болгарии от фашизма в сентябре 1944 года книги Шолохова стали печататься открыто и в большим тиражом. О том периоде, в частности об издании романа «Тихий Дон», Георгий Караславов вспоминал:

«В свободной Болгарии были изданы все четыре тома «Тихого Дона». Оформленные просто и со вкусом, они были моментально раскуплены читателями и уже спустя несколько месяцев стали библиографической редкостью. В общественных и в частных библиотеках они стояли рядом с величайшими, прославленными русскими и мировыми классиками».

А.Стоянов в своей статье «Станица Вешенская – Болгария», посвященной 50-летию литературной деятельности М.А.Шолохова, написал следующее:

«Издание сочинений М.Шолохова после установления народной власти приняло поистине грандиозный размер. Уже в 1945 г. Были переведены все четыре книги «Тихого Дона». В течение последующего десятилетия пятью изданиями выходила «Поднятая целина». К 1964 г. закончено издание 8-томного собрания сочинений Шолохова. Отдельными книжками выходили главы из романа «Они сражались за Родину», «Донские рассказы», «Судьба человека», «Наука ненависти», «Лазоревая степь» и другие.
Над переводами М.Шолохова на болгарский язык работали Георги Жечев (весь «Тихий Дон» и 2-ая книга «Поднятой целины»), Марко Марчевски, Атанас Далчев, Христо Неделяков, Ася Спирова и другие»

Он отмечал, что популяризация романов и рассказов Михаила Шолохова способствовала их публикация в журналах и газетах «Септември», «Пламык», «Литературен фронт», «Работническо дело» и другие. «Книги Шолохова сопровождались предисловиями, послесловиями, вступительными статьями и примечаниями видных болгарских писателей и литературоведов – Йордана Цонева, Стефана Станчева и другтих. Рецензии писали Иван Пауновски, Антоанета Войникова, Ефрем Каранфилов и другие критики. Была переведена на болгарский язык статья Юрия Лукина «Шолохов и советское искусство» в журнале «Септември» была напечатана статья Симеона Русакиева «Михаил Шолохов – классик советской литературы» (к 50-летию Михаила Александровича), в журнале «Пламык» - статья Ангела Тодорова «Наш Шолохов», в журнале «Език и литература» - две статьи Йордана Цонева: «Проникновение Шолохова в Болгарию» и «Цензурная история «Поднятой целины» в Болгарии».

Крупнейшим знатоком и исследователем творчества великого писателя был И. Цонев. Он является автором научной работы «Михаил Шолохов и болгарская литература», изданной в «Гродишнике» Софийского университета.

К 60-летию со дня рождения писателя Софиское издательство «Наука и изкуство» выпустило книгу Христо Дудевски «Михаил Шолохов. Идеи, образы, проникновение в Болгарию».

Но в данной работе я хотела бы остановиться на работах болгарского писателя Спаса Попова, который лично встречался с писателем в Вешенской и пешком прошел от иска Дона до нашей станицы.

В своей автобиографии в 1975 году он написал кратко:

«Попов Спас Христов, 4 июня 1937 года рождения, село Гостун округ Благоевградский, Болгария, редактор литературного издательства в Софии. Социальное положение – интеллигент, литературный работник, член Болгарской коммунистической партии».

Изучением творчества Михаила Шолохова начал заниматься еще будучи студентом Московского литературного института имени Горького.

1 мая 1980 года в газете «Советский Дон» была напечатана его статья «Шолоховские весны», в которой он описывает, как он сдавал экзамен по советской литературе доценту Власенко:

«Улыбаясь доцент спросил:
- А если попадется вопрос о творчестве Шолохова, что нового в скажете после вашего трехмесячного пребывания на Дону?
- Что могу сказать? – начал разговор я. – Социологи считают, что каждый изданный экземпляр книги читают в среднем десять человек. Произведения Шолохова изданы стомиллионным тиражом. Можно считать, что автор «Тихого Дона» имеет миллиард читателей. Многие произведения замечательного советского писателя начинаются с красочного описания весны, как символа новой жизни.
Преподаватель стал пристальнее смотреть на меня.
Я положил на скамейку стопку книг писателя, которые нес в библиотеку. Взял одну из них.
Судите сами: юбилейное издание «Донских рассказов» открывается рассказом «жеребенок», - продолжал я и зачитал – «Свежий хворост был медвяно пахуч и липок, в нос ширяло запахом цветущего краснотала, землей попахивало, трудом, позабытым в неусыпном пожаре войны…»
- Ну, это, может, случайность? – перебил меня доцент.
- Случайность? Из восьми частей романа-эпопеи «Тихий Дон» шесть начинаются с описания весенней картины. Возьмем, к примеру, начало действия романа: «Из хутора в майские лагеря уходило человек тридцать казаков. Место сбора – плац. Часам к семи к плацу потянулись повозки с брезентовыми будками, пешие и конные казаки в майских парусиновых рубахах, в снаряжении». – И так еще в пяти частях…
- Да, это действительно интересно.
- Вот двухтомный роман «Поднятая целина», - продолжал я разгорячено убеждать преподавателя, - «В конце января, овеянные первой оттепелью, хорошо пахнут вишневые сады…»
- И верно, тут явное предчувствие весны.
- А вот что во второй книге, - и начал читать вслух: - «Земля набухла от дождевой влаги и, когда ветер раздвигал облака, млела под ярким солнцем и курилась голубоватым паром… В степи пырей поднялся выше колена. За выгоном зацвел донник…»
- Ну, ребята, тут прямо какая-то зашифровка, - удивился Власенко.
- Весна у Шолохова – символ жизни. Проследим это и на рассказе «Судьба человека»: «Первая послевоенная весна была на Верхнем Дону на редкость дружная и напористая. В конце марта из Приазовья подули теплые ветры, и уже через двое суток оголились пески левобережья Дона…» С описания весны начинается и «Наука ненависти»: «На провесне немецкий снаряд попал в ствол старого дуба, росшего на берегу безымянной речушки. Рваная, зияющая пробоина иссушила полдерева, но вторая половина, пригнутая разрывом к воде, весною дивно ожила и покрылась свежей листвой…» Это не случайность, так как в шолоховском творчестве вряд ли она может быть. У него все глубоко продумано. Подумайте только, какой символ? А? немецкий снаряд попал в ствол старого дуба, пробоина иссушила половину ствола, а другая - весной пустила новые ветви. Нужно ли пояснять?
- Продолжайте, задумчиво сказал доцент, - все это очень интересно.
- Даже в неоконченном романе «Они сражались за Родину» первая глава опять начинается с описания весны: «Перед рассветом по широкому суходолу хлынул с юга густой и теплый весенний ветер…»

В тот день студент Спас Попов за свой ответ получил «заслуженную пятерку». Но это было только начало его глубокого изучения творчества Михаила Шолохова. Он регулярно в 70—80 годах печатает статьи на родине о книгах Михаила Шолохова и своих встречах с писателем. Часть этих статей хранится в нашем домашнем архиве. И хотя они представлены на болгарском языке, русский читатель легко поймет о чем в них идет речь.

Так в журнале «Параллели» от 22-28 мая 1975 года № 21 появляется статья Спаса Попова «В станица Вьошенска», посвященной 70 –летию Михаила Шолохова. В ней он описывает свою поездку в станицу Вешенскую и встречу с писателем. В данной статье представляет интерес описание самой встречи двух писателей – известного и начинающего, но принадлежащих к братской славянской семье.

«На дървената вратичка ме посрещна секретарят и каза с усмивка: «Михаил Александрович ви чака на верандата». Преди половин час при него бяха идвали гости от Ростов на Дон. Шлосертъ В.Г.Зотов, председател на областната комиссия по провеждането на изборите, бе връчил на писателя удостовението за депутат през нови яму мандат. Случи се така, че бях първият чуждинец, който го поздрави с това високо народно доверие.
Тръгнах по чистата алея към затъналия в Зеленина дом.
Когато стигнахме някъде по средата на алеята, забелязах писателя. Облечен в зелена лятна рубашка, гологлав, Шолохов седеше пред просто дървена масса на верандата. Сам. Замислен. Гледаше на юг, към Дон…»

Спаса Попова поразило лицо писателя и его способность вести беседу:

«Лицето на писателя се оживява от усмивката и очите му. Светлите му очи винаги следят очите на собеседника и когато разговорът е сериозен, той може да те смути с всепроникващия си поглед или да отслаби волята ти ако е запосинал да се смее. Тогава, както се уверих, той става по-щедър.
От дясната страна на шията му е пролазила към предната част на ухото дебела вена, която, излязла върху високото му чело, се разклонява и изчезва сред оределите и напълно побелели коси. Нчколко месяца по-късно, раз казвайки за тази подробност от физическия образ на Шолохов, един писател ми каза: «Това е белегът на гения. Всички гении на земята са имали такова вена на челото си». Не знам дали писателят е точен в това, което казваще, но съм сигурен, че вената впечатлява и придава някакво вътрешно напряжение на лицето на Шолохов. Пшеничените мустаци СА станали бели, грижливо ги е подрязал и намалил.при разговора, особенно когато се смее, личат двата му златни зъба».

Спас Попов заканчивает статью словами:

«Писателят Шолохов ще остане Като символ на човек и творец, израснал от недрата на обикновения народ, достигнал върха на човешкото съвършенство и запазил през целия си живот своята простота и вяра в този народ, който го откърми и извиси. Защото той никога не се отклони от неговия труден път нито крачка встра ни, а това е най-краството човешко проявление».

Будучи в СССР на учебе, Спас Попов прочитал книгу К.Прийма «Тихий Дон» сражается» и познакомился с ее автором. Вернувшись на родину, он пишет статью «Слънчевият лъч от Русия», посвящая ее книге К.Прийма «Тихий Дон сражается», тем самым популяризируя творчество Михаила Шолохова на рубежом – в Болгарии. Статья вышла в журнале «Книгорадпространение» № 3 от 1978 года.

Газета «Граничар» от 10 ноября 1978 года № 45 (1430) и от 17 ноября 1978 года № 46 (1431) печатает в двух номерах статью Спаса Попова «Върхове и символи на Шолохов». В ней болгарский писатель описывает жизнь и творчество Михаила Шолохова. Заканчивает он ее следующими словами:

Творчестото на Михаил Шолохов, най-яркото име на нашата съвременност, предполага към размишления върху народната съдба, върху трагичните години на епо хата, върху дълбочината на проникването в човешките души. Толкова е стлна и властна художествената им правда! И от нея идва обаянието на Шолоховото творчество, от нея извира покоряваща та сила на писателя-коммунист».

На следующий год эта же газета в номере 21 (1458) от 25 мая 1979 года печатает новую статью Спаса Попова «Шолохов и граничарите», в которой рассказывает о письме Михаила Шолохова к пограничникам, почему он его послал и дает полный перевод этого письма, датированного 1964 годом, на болгарском языке. Я приведу это письмо в двух языковых вариантах (болгарский вариант выделен чертой):

«Драги другари!
Если вы писали мне с хорошим волнением, то с не меньшим волнением я читал ваши теплые, дружеские строчки. Сердечное спасибо вам за добрые слова, сказанные в мой адрес, и за высокую оценку моего писательского труда. Пожалуй. Я больше, чем кто-либо другой, представляю всю тяжесть, всю сложность вашей службы, отсюда мое высокое уважение к вам, самые душевные чувства.
Поляки говорят: «Как надо – так надо!» Родине действительно надо, чтобы кто-то из ее надежных и крепких духом и телом сынов был на том месте, и вот вам пришлось «трубить» в далеком краю. Что ж, высокое доверие! Хочешь не хочешь, а оправдывай!
Крепко прегръщам всички вас заедно и всеки поотдельно и отнялото си сърце желая бодрост на духа, добре здраве, успех в службата и щастие, независимо от това, кога, как и къде то ще вис походи. А в това, че то, щастието, ще се яви самолично, аз не се съмнявам! Вие честно сте го заслужили! Ваш: М.Шолохов».

Новая статья Спаса Попова «Не трябва да се бърза» о съемках фильма по роману Михаила Шолохова «Они сражались за Родину» и о его личных встречах с исполнителем роли Лопахина – Василием Шукшиным в июле 1974 года в хуторе Меловом Волгоградской области, была напечатана в газете «Антени» от 12 сентября 1979 года № 37 (453)

В одноименном журнале «Антени» были также напечатаны две статьи Спаса Попова, посвященные великому писателю и встречам на донской земле. Это: статья «За ради живота…» , напечатанная в апрельском номере за 1987 год, и статья «Шолохов във Вешенска», напечатанная в апрельском номере за 1990 год. В первой болгарской писатель рассказывает о приезде на Дон из Казахстана матери летчика героя Советского Союза Нуркена Абдирова, который погиб в бою недалеко от станицы Вешенской. Во второй – о жизни и творчестве Шолохова, о людях, с кем ему пришлось встречается на своем жизненном и творческом пути. Обе статьи довольно большие по объему и снабжены фотографиями, сделанными в станице Вешенской, что свидетельствует о тесной связи болгарского писателя с вешенцами.

Спас часто слал письма землякам писателя и в редакцию газеты «Советский Дон» в эти годы. Часть из них, как и его статьи в болгарском издании, хранятся в нашем семейном архиве. Так, в одном из писем от 6 декабря 1979 года, отправленной Жбанникокой Галине Дмитриевне, сотруднице редакции, он писал:

«На днях отправил для рецензирования в Москву д-ру Ф.Г.Бирюкову и в Ростове – д-ру Прийме К.И. мой руковпись «Страницы о Шолохове» (объем 450 машинописных стр.) для рецензирования и введения. Там есть 115 стр. «Шолохов о своем романе «Они сражалис…»
… «С.Д.» (газета «Советский Дон» - Ж.) читаю как дедектив. Это вести с Дона».

9 января 1980 года Жбанниковой Г.Д. Спас Попов прислал очередное деловое письмо, которое заканчивалось словами (стиль и орфография сохранены):

«Жду письма! И газеты! Я читаю «Советский Дон» как любовное письмо – сначала до конца. Какие новые книг о Шолохове не появились в Вешках? Ты заходишь в книжном магазине, спроси?
Книга моя о Ш. (Шолохове – Ж.) послал Бирюкову в Москве и Прийма в Ростове для рецензии и предговор. Сейчас готовлюс за другая вещ.
Твой полуказак донской
и казак болгарский Спас»

Изучение творчества Михаила Шолохова и сегодня продолжается в Болгарии.

Помнят болгары и приезд на болгарскую землю писателя. Вспоминает писатель Ангел Тодоров:

«Мы счастливы, что Шолохов был гостем нашей страны. В 1951 году, когда он впервые посетил Болгарию, наш народ и наша интеллигенция встретили его с огромной любовью. Шолохов выступил тогда перед нашей общественностью в Клубе деятелей культуры с докладом о советской литературе и о своем собственном творчестве. Многие из присутствующих задавали ему вопросы, на которые он ответил с присущей ему откровенностью. Вторая его поездка в Болгарию носила частный характер- он гостил «инкогнито» в доме одной близкой ему болгарской семьи, но и на этот раз уделил время болгарским писателям. Мы провели с ним незабываемый вечер в тогдашнем ресторане «Унион-клуб», мы – это секретариат Союза болгарских писателей, всего около двадцати человек. Шолохов был в отличном настроении, говорил с нами, как близкий друг, интересовался «новинками» болгарской литературы. Много тостов было произнесено за его здоровье, за здоровье всех советских людей и, конечно, за славных колхозников Донского края. Тост Шолохова был целой речью -приветствия в адрес болгарского народа, который пашет землю и укрепляет ее плодами нового социалистического труда.
Для всего нашего народа он наш, родной писатель»

Во время посещения Болгарии местная печать отражала встречи писателя с простыми жителями страны, с коллегами. Газета «Литературен фронт» от 1951 года поместила ответы М.А.Шолохова болгарским писателям и читателям. Один из ответов звучал так:

«Главная задача при работе над «Тихим Доном» была показать жизнь, быт и людей Донского края. Меня спрашивают, какова судьба людей типа Григория Мелихова. Людей этого типа Советская власть вывела из тупика, в каком они оказались. Некоторые из них избрали окончательный разрыв с советской действительностью, большинство же сблизилось с Советской властью. Они участвовали в Советской Армии во время Отечественной войны, участвуют в народном строительстве…»

Болгария приняла всем сердцем и полюбила книги донского писателя Михаила Шолохова. Правдиво звучат слова Георгия Караславова:

«Болгарские читатели много слышали и читали о казаках, но впервые на страницах «Тихого Дона» как на ладони увидели истинный характер казачества. Книга захватила внимание читателя и держала его в напряжении до последней страницы».

Творчество Шолохова на протяжении десятилетий держало и держит болгарского читателя «в напряжении до последней страницы» любого из его произведений, будь то ранний рассказ или роман. Секрет кроется в том, как отмечал Георгий Караславов, что Шолохов «дал широкую, внушительную картину казацкого быта, нравов и обычаев», причем сделал это «богатым, колоритным языком, гибким стилем, великолепными сравнениями, мастерски нарисованными картинами природы, документально и правдиво».

Болгария достойно оценила писательский труд Михаила Шолохова и его вклад в болгарско-русскую дружбу. В связи с 70-летием со дня рождения писателя, как писал Спас Попов Константину Прийма, «в центральной, окружной и местной печати было опубликовано свыше 300 статей, посвященных жизни и творчеству М.А.Шолохова. На призыв Государственного юбилейного оргкомитета, возглавлявшегося писателем-академиком Г.Караславовым, провести вечера, посвященные Шолохову, откликнулась вся общественность страны – старые коммунисты-подпольщики, писатели, ученые, молодежь, художники, радио, кино, телевидение. В Болгарской Академии Наук и Софийском университете, во всех городах, селах, местечках, в вузах, техникумах, школах, библиотеках-читальнях, в заводских и кооперативных клубах, в воинских частях – всюду старые и младые болгары чествовали Михаила Александровича Шолохова – флагмана советской литературы, выдающегося художника ХХ века. Сорокатысячный тираж «Тихого Дна», выпущенный Партиздатом, был распродан за три дня… Вот как славен и любим у нас Шолохов!»

Правительство Болгарии наградило М.А.Шолохова орденом Георгия Димитрова «в знак глубокой признательности к его великому литературному делу, оказавшему огромное воздействие на болгарский народ и развитие социалистического реализма в болгарской литературе».

22 января посол Народной Республики Болгарии в СССР Д.Жулев вручил орден – высшую награду Болгарии - Михаилу Шолохову.

«– Все мы знаем, - сказал Д.Жулев, - что в борьбе за распространение революционных идей, в борьбе за умы и сердца людей творчество М.А.Шолохова, созданные им бессмертные образы коммунистов, борцов за счастье человечества будут одним из самых сильных оружий, разящих наших идейных врагов».

Михаил Александрович Шолохов сердечно поблагодарил Государственный Совет Народной Республики Болгарии за высокую оценку его литературной деятельности, за теплые слова, сказанные в его адрес.

Вскоре ТАСС опубликовало новое сообщение:

«6 июня в болгарском посольстве в Москве состоялась теплая встреча, во время которой посол НРБ в СССР Димитр Жулев вручил орден Кирилла и Мефодия 1 степени Михаилу Александровичу Шолохову. Этой награды он удостоен за заслуги в укреплении и расширении культурных связей между НРБ и СССР».

Прошло более тридцати лет с той даты. Но вновь в мае два славянских народа будут отдавать дань своим великим сыновьям, несшим людям ПРАВДУ и СЛОВО!